Любовницы президента - Страница 185

185

Билл так и не прочитал до конца эту нашумевшую статью, только дошел до того места, где говорилось о Дадли Стэнтоне, сидевшем в инвалидной коляске на своей свадьбе. Тут им овладели воспоминания о тех временах…

В тот самый день… ее свадьбы с Дадли, он впервые увидел Джудит, Его привели туда Карлотта и Фрэнки в качестве гостя. Карлотта смеялась тогда над Дадли, но не из-за его инвалидной коляски, а из-за причудливой манеры одеваться. «Он выглядит глупо, — сказала она. — Джудит просто пытается украсить это бедное, усталое, старое существо». Затем Карлотта положила руку на его бедро, чем привела его в необыкновенное возбуждение и смущение. Но Биллу было жаль старого, бедного Дадли, который женился не на милой и сладострастной Карлотте, а на своенравной и жестокой Джудит.

А теперь вот и он, почти тридцать лет спустя… старый, уставший и также прикованный к коляске, женился на той самой Джудит. Все возвращается на круги своя. Ему стало трудно дышать.

Д’Арси все же решила не отсылать Джейд вырезанные статьи из газет: вдруг та расстроится из-за них. Вместо этого она позвонила Франческе в Вашингтон, решив, что мать наверняка прочитала все это. Но ей ответили, что она уехала в Палм-Бич, и Д’Арси тут же перезвонила ей туда:

— Что ты делаешь в Палм-Бич?

Им так и не удалось поговорить об этой скандальной статье, так как Франческа сообщила, что решила последовать ее совету и продать свой дом — «Ла-каса-дель-президенте». Какой смысл был говорить о новостях, которые уже изрядно устарели?

III

Переделав свою картину «Рожденный быть негодяем», Пол стал уже задумываться над следующим фильмом с участием Джейд. Но не тут-то было. Джейд была усталым и эмоционально истощенным подобием своей матери. Она даже и думать не хотела о следующей картине, не желала повтора грандиозного успеха Карлотты.

— Я полагаю, мне следует немного отдохнуть, — сказала она Полу, когда они сидели в одном из баров Рима на Виа Венето. На ней были джинсы, свободного покроя блузка и неизменные, огромного размера солнечные очки.

Пол взглянул на нее, оторвавшись от газеты.

— Ты устала? Мы можем съездить в Марбеллу на пару недель. — И вдруг спросил, как будто увидев ее впервые за весь этот день: — Почему ты в джинсах?

«Опять он за свое», — вздохнула Джейд.

— Потому что джинсы — именно то, что мне нужно для нормального отдыха.

— Это не для тебя. Ты же звезда и всегда должна выглядеть в соответствии с этим статусом. Видишь всех этих людей? Они узнают тебя и хотят, чтобы ты выглядела как звезда, а не как все они. Ты должна поддерживать свой имидж.

— Но я не хочу этого делать, Пол, и не хочу ехать в Марбеллу. Хочу нормально существовать и иметь больше времени, чем пара недель.

Он опустил газету и снова посмотрел на нее. Симфоническое сочетание серых тонов, подумала Джейд, оглядев Пола, — темно-серый костюм, умеренно-серый галстук, прекрасно подстриженные серебряно-серые волосы, бледно-серые глаза на загоревшем бронзовом лице. Его глаза отливают сталью, подумала она. У Джо тоже серые глаза, но совсем не такие: они имели желтоватый оттенок, как будто отражали солнце.

— Сколько времени тебе нужно?

Она пожала плечами. Ее рыжие волосы спадали на один глаз — прическа из фильма «Рожденный быть негодяем».

— Месяцев шесть, возможно.

— Зачем тебе шесть месяцев?

— Для размышлений.

Услышав это, он рассмеялся и тем самым испортил всю симфонию серых тонов, так как зубы его были не серыми, а белоснежно-белыми на фоне бронзового загара… такие же, как у Бруно на фоне оливкового или у Трейса на фоне калифорнийского.

— Тебе платят не за размышления, — сказал он. — Нужно играть, создавать свой образ. Предоставь все размышления мне.

Джейд вдруг почувствовала, как белое вино, которое она пила, становится невероятно кислым, фактически превращаясь в кислоту. Она тут же заказала вермут — сладкий итальянский вермут. Пол удивленно поднял брови:

— Сколько раз тебе говорить, что изысканная женщина не должна пить сладкое вино.

— А что же мне пить? Мартини, что ли? — резко спросила Джейд.

— Ты можешь пить что хочешь, но только в меру. Нам бы не хотелось, чтобы ты растолстела. — Он выдавил из себя улыбку.

Джейд обратила внимание, что его улыбка не отражалась в глазах. Он улыбается как Трейс, подумала она, и как Скотт. Глаза как сталь, не обогреваемая солнцем.

— Вот почитай, как раз для тебе. — Он протянул ей газету. — Вот эту колонку, — он ткнул в. газету своим изящным пальцем.

Джейд прочитала несколько строк, прежде чем поняла, о чем идет речь. Она прочла еще немного, и ей стало дурно. Пришлось собрать все свои силы, чтобы дочитать статью до конца. После захотелось выпить чего-нибудь покрепче, чем этот слишком сладкий вермут. Было чувство, что автор статьи выставил их всех напоказ, на всеобщее обозрение… и осуждение. Не посчитались даже с тем, что Карлотты нет в живых. Это ужасно по отношению к мертвым!

— Мне кажется, ты правильно сделала, отказавшись ехать в Марбеллу, — задумчиво произнес Пол. — Единственное, что нам нужно сделать прямо сейчас, так это вступить в брак и отправиться в Голливуд. Эта статья навела меня на мысль, что мы уже созрели для пробы сил по ту сторону океана. После такой рекламы американская публика непременно возжаждет увидеть дочь Карлотты. Для нас нет ничего более полезного, чем сплетни, а такая завораживающая сплетня, как эта, заставит чаще биться пульс американской публики…

Именно в этот самый момент Джейд весьма отчетливо поняла, кто такой Пол Фризон — не только необыкновенно талантливый режиссер, не только экстраординарный продюссер и искусный любовник. Теперь она его хорошо узнала. Джейд посмотрела прямо в его глаза и увидела в них свое отражение. Затем, как бы желая побыстрее смыть это наваждение, она взяла фужер со сладким вермутом и выплеснула содержимое в изумленное лицо Пола Фризона.

185